Оливер Стоун о Джиме Моррисоне и о фильме "The DOORS"
Оливер Стоун о Джиме Моррисоне и о фильме "The DOORS"
- Где вы впервые услышали "The DOORS"?
- Во Вьетнаме. Я никогда не забуду эту пластинку...Тогда я не переставая курил марихуану..."Break On Through To The Other Side" была нашим гимном, как "Марсельеза" для французов. Мы были во Вьетнаме уже почти на том свете, а Джим тихо пел нам о земле, о жизни, о страхе, о самых простых вещах. Никто из рок-музыкантов в 60-е по-настоящему не затрагивал эти темы. Джим был простым и естественным.
- Если у вас какой-то любимый диск "The DOORS"?
- Мне особенно нравится "The DOORS" конца 60-ых - начала 70-ых. Люблю первый альбом, второй, тот, на котором "Close To The End" (Что это за песня??? rem.Shaman), нравится "LA Woman" и "Morrison Hotel" - нежный, красивый диск, который прекрасно отражает всю жизнь Моррисона, даже если сам он хотел выразить им несколько иные чуства. Наконец, мне очень нравится "An American Prayer", я всегда считал эту песню выдающейся (Почему "песню"??? rem.Shaman). Вместе "The DOORS" , были очень сильными музыкантами, хотя каждого в отдельности нельзя назвать выдающимся. Но суть именно в том, что они были вместе.
- Известно, что вы задумали снять фильм о Моррисоне лет 10 назад. Почему так долго вы не приступали к съемкам?
- Потому что идея снять фильм возродила старый конфликт между родственниками Моррисона и музыкантами "The DOORS". Родственники ненавидят "The DOORS", они считают, что именно "The DOORS" довели его до могилы, что он не был музыкантом, а только поэтом. Они хотели, чтобы фильм был исключительно о Моррисоне - поэте, чтобы его не "пачкали" рок-музыкой. "The DOORS", конечно, тоже боготворят Моррисона, особенно Рей, но они были не во всем согласны и с родственниками, и между собой.
Родственники Моррисона владеют правами на его поэзию, и хотя, на мой взгляд, стихи принадлежат всем, ведь он писал их для людей, тем не менее они поставили условие, при котором я не могу использовать некоторые из его стихотворений. Не могу показать в фильме его родителей, не могу упомянуть кое-кого, кто приблизил его смерть...
- А наркотики?
- Об этом они ничего не говорили. Вообще, это симпатичные люди. Хотя предпочли бы, чтобы о Моррисоне вообще ничего не снимали.
- Но как можно было делать фильм, если вы были заранее поставлены в строгие рамки?
- Все эти ограничения никак не изменяли тот образ Моррисона, который я хотел бы создать на экране.
- Идея фильма, можно сказать "витала в воздухе". Как появился сценарий?
- Да, было несколько сценариев, но я не хотел использовать какой-то один из них. Они все были хороши, но по-разному. Я обратился к архивам, интервью и черновикам, котрые легли в основу книги Джерри Хопкинса "Никто не уйдет отсюда живым". При этом сама книга мне никак не подходила, она была сделана в расчете на сенсацию и скорее похожа на газетную статью, чем на исследование. Я перечитал две с половиной сотни интервью Моррисона, прослушал множество кассет с записью воспоминаний более чем сотни человек, знавших его, встречался с людьми, с которыми Моррисон был особенно близок. Отдельный разговор у меня состоялся с каждым из музыкантов "The DOORS". Так что получился совершенно новый сценарий.
- Вы знаете, что фанаты рока, в том числе и поклонники Моррисона, очень щепетильны в отношении точности изображения их кумиров на экране. В фильме все хронологически точно?
- Это не документальный фильм, и, конечно, в нем есть определенный отход от хронологии, но драматическая структура фильма абсолютно точна. Мы не нарушили дух жизни Моррисона - это я хочу подчеркнуть особо.
- Для вас фильм о Моррисоне имеет какое-то особое значение?
- Да. Я чувствую духовную связь с ним. Это странно, но вы знаете, например, что он хотел быть режиссером? Перед смертью читал сценарий, который я написал, когда вернулся из Вьетнама. Совершенно сюрреалистическая история, разворачивающаяся с начало до конца под музыку "The DOORS". В ту пору меня никто не знал, я перепечатал свой сценарий в нескольких экземплярах и роздал его разным людям в надежде, что он когда-нибудь попадет к Моррисону. О том, что он перед смертью читал его, я узнал только сейчас. Я воспринял это как знак свыше.
- Для целого поколения Моррисон был почти пророком. Вы из этого поколения...
- Мне кажется, что мы воспринимали его так, потому что он обращался к нашему сознанию, а не к плоти. Моррисон был настолько духовным человеком, что казалось, он связан с каким-то более высоким миром и все больше раздвигает границы нашего мира. Это был человек, котрый всегда стремился к большему. Моррисон напоминает мне современного Дионисия, спустившегося на Землю, чтобы играть и наслаждаться чувствами, которыми богата жизнь.
- Считаете ли вы, что ваш фильм о роке?
- Не о том, который есть сейчас. Сегодняшний рок мне скучен, он только перепевает Джаггера, хотя есть исключения. Фильм "The DOORS" не о роке, а о жизненном опыте. Все мои фильмы об этом. Во всех моих фильмах люди ищут свою жизнь и находят ее. "The DOORS" - фильм о молодом человеке, который прошел все этапы жизни и не знает, что ему делать дальше. И он умирает, смерть - последний этап. То, что он употреблял наркотики, - это не более чем клише в биографии рок-музыканта, так сказать, взлет и падение. И это не Джим. Джим Моррисон не падал со своей вершины. Он работал до конца, но он всю жизнь был влюблен в... смерть. Всю жизнь он писал о ней.
